saa - уклончивый ответ, ах, вот оно что, ну, хорошо sempai - старший по иерархической системе shikashi - но, однако. shin - душа shi - смерть shinjirarenai – не могу поверить! shinji - верить shiro - белый sukebe - пошляк sugoi – здорово! супер!
tasukero - помоги tasukete! – на помощь! tsuki - луна teki – враг tomodachi – друг totemo - очень, чрезвычайно
wakaranai - не понимаю wakatta – понял(а) wasure nai – не помню wa kara nai – не знаю
Многие аспекты "Мануала" весьма спорны. Истории и причин происхождения данного творчества я не знаю. Автор - предположительно тот, кто опубликовал "Мануал" здесь: furnation.ru/journals/?user=otjig
"Из мануала по уходу за лисами. Раздел I. Основные положения."
О сколько пакостей нам чудных, Готовит просвещенья дух...(с) А.С. Лискин.
Этот отрывок известно поэта-песенника, как ничто лучше характеризует весь вид Vulpes. Ибо лис - это не симпатяга-озорник, а пакость... Пакость в кубе, от которой лучше держаться подальше. Они злы, веселы и изобретательны, кроме того лисы весьма злопамятны. И если вам посчастливилось как-то не угодить им, то радость постоянно видеть довольную лисью рожу вас будет преследовать всю вашу очень недолгую жизнь. Весьма удачным решением будет держаться от них подальше и не поддаваться на провокации: а) Для девушек: А что вы делаете сегодня вечером? Лисик не нужен? — При этом они улыбаются, но запомните! Как только часы пробьют полночь, вы будете с крысами пить самогон и закусывать тыквой. б) Для парней: Эээ, ты чего уставился, пройдём за угол? (и не обманывайтесь внешне хилым телосложением лиса, за углом вас ждёт армия точно таких же), Получай!(этот вариант наиболее популярен у Vulpes, как не трудно догадаться, вас бьют по лицу сразу). Помнится, когда цивилизованные фурри впервые наткнулись на представителей семейства лис, то те их при первом же знакомстве вчистую обыграли в так называемый "напёрсток". Проигравшись в пух и прах, лишившись кораблей, обмундирования и оружия, храбрые искатели приключений вынужденны были обосноваться на вновь открытой земле (сейчас она носит название Америка). Ну вы догадываетесь, какой пункт надо приплюсовать к нашим заключениям? Правильно, никаких азартных игр с этими исчадиями а... (остальные записи заляпаны чьей то кровью и абсолютно нечитаемы). читать дальше
"Из мануала по уходу за лисами. Раздел II. Китсунэ."
Итак, вы всё хорошо обдумали, и таки не отказались от лиса, а в частности "Китсунэ", как от своего домашнего любимца... Что ж, вы сами этого хотели, а мы вам разъясним об основном уходе и проблемах которые могут возникнуть. Первое и самое главное: китсуны, как в принципе и все лисы, очень любят рыться на помойках. На какие только ухищрения не идёт этот хитрый зверь что бы попасть в сие заветное для него место. Обычный для китсуна трюк - это превратиться в какой нибудь хлам, который вы всенепременно захотите выбросить. Получится так, что вы своими собственными лапами поможете достигнуть им их зловещей цели. Коварность этих исча... Этих милых зверушек не знает границ, поэтому советую не удивляться когда обычная, и на первый взгляд давно уже знакомая вещь, гнусно захихикает и, вырвавшись, обернётся этим многохвостым зверем. Лишить китсунэ его магического дара достаточно легко, и уже давно известно: нужно просто «отделить» ему лишние хвосты. Но это категорически не рекомендуется, так как в процессе отделения, китсунэ со стопроцентной вероятностью отделит что нибудь вам... Но вернёмся к нашим, так сказать, баранам... Что бы лишить вашего питомца возможности рыться в весьма не блещущих гигиеной местах, нужно заглянуть в корень проблемы... Как стало известно относительно недавно, китсунэ влечёт туда ничто иное, как маленькие мышки (что они делают там с ними неизвестно, предположительно употребляют в пищу, хотя...). Есть два проверенных на сегодняшний день решения проблемы чистоты, как для китсунэ в частности, так и для всех лис в целом. Первое: покупать им неживых, синтетических мышек (идентичных натуральным), дабы они из них готовили разнообразные ликёры или настойки. Или просто играли, если ваша китсунэ достаточно дружелюбна. Второй: вас душит жаба, и вам жаль денег на эту последнюю радость. Тогда существует более дешёвый, хотя и не столь эффективный метод. Опять же достоверно известно, что все лисы очень подвержены влиянию искусства и всегда порываются что нибудь сотворить сами, поэтому достаточно дать им карандаш и кусочек чистой бумаги, и вы можете быть спокойным на целый день, умилённо наблюдая, как ваш друг, высунув язык от усердия, что-то пытается рисовать (как вариант, рассматривается печатная машинка). В ходе воспитания вы столкнётесь ещё с множеством проблем, но поверьте, китсунэ того стоит, и мы были бы рады если, наш скромный мануал, хоть немного помог вам.
"Из мануала по уходу за лисами. Раздел III. Серость."
Вас тревожат странные личности на ночных аллеях? Вам не по душе хамство в магазинах? Наконец вам надоело постоянная наглость соседей? Вы наверняка уже устали от всего этого, и скоро наступит тот момент когда... Стоп! Выход есть всегда. "Серый"... В этой части нашего мануала мы рассмотрим повадки и особенности лис с «Серым» окрасом. И пусть вас не вводит в заблуждение их схожесть с Vulpus vulgaris и эта "умилительно-смешная мордочка" (последние слова того, кто мануалы не читает). Это просто люцифер в облике лисы... Поэтому будем исходить из этого. Проблемы с вашим новым питомцем начнутся сразу после выхода из пункта по выдаче лис и лисиц, при взгляде на его безмятежно-равнодушную мордочку не вздумайте расслабляться и выпускать его лапу из своей, потому как в его мозгу бьётся одна единственная мысль: *Все встречные очень нагло на него смотрят. Прямо напрашиваются.* Вывод: На улицу выпускать только в совершенно критических случаях. Дома счастливого обладателя серых лис так же ждёт множество смешных вещей и удивительных открытий. Например, услышав в четыре утра шум и радостное тяфканье и выйдя к его источнику, он увидит кучи разбросанного мусора и лиса, восседающего верхом на мусорном баке, который, отталкиваясь лапами, пытается ездить на нём. Не пытайтесь кричать и качать права (будет хуже), просто это "лисы рулят", придётся смириться. Так же не удивляйтесь прослушиваниям тяжёлых металлических баллад в любое время суток (если вы не любите тяжёлые металлические баллады, то нам вас искренне жаль, вы их полюбите). Ни в коем случае не оспаривайте их утверждение, что они являются Командирами легиона йожиков. (Очень злятся и могут приготовить какое нибудь экзотическое блюдо. Из вас...) Из достоинств: Очень любят соседей и их детей (иногда так сильно, что первые просто не выдерживают и меняют место жительства), обожают чистоту, и поэтому частенько притаскивают в вашу квартиру гастарбайтеров для её уборки. (Но иногда пьют с ними вино и играют в карты, 50 на 50.) Защита вашего дома круглосуточно, вплоть до атаки террористов. Кормление: Предпочитают преимущественно паштеты, овощные. Если таковых не находят, то принимаются за их изготовление сами. Тут важно не застукать их за этим занятием: уберут как свидетеля. Второе их основное блюдо это... Как ни странно, ликёр (замеченно, что почти все лисы страдают данным пороком). Но помните, лисий алкоголизм неизлечим. Как мы видим, это самая проблематичная порода из всех представителей семейства лисьих, но если правильно приручить их, то выгода превысит все ваши смелые ожидания. Итог: Замечательная зверушка для тех, кому радость и веселье - главное в жизни! Как говорится: Сделал пакость, и на душе радость.
"Из мануала по уходу за лисами. Раздел IV. Эмо-лисы."
Для поднятия и вообще улучшения настроения эмо-лиса нужен пустяк... Берём собственно объект (предположительно серый или, что чаще, рыжий (розовое приветствуется)), аккуратно уговариваем его раздеться (тут возможны трудности, но если показать ему, к примеру, коробку с надувным утёнком (на коробке должна быть изображена лиса женского полу (неглиже))), то ситуация упростится в разы. Следующий наш шаг - это плакат... Тем временем, пока в ванной слышна ругань и возбуждённое уханье, нужно, не теряя времени, нарисовать плакат (содержимое не важно, от: я глупое эмо-жывотное... до: все медведи водку пьют, лисы идиоты, только лошади орлы, слава и почёт им! (последний вариант наиболее желателен, так как наиболее эффективно поднимет настроение вашему питомцу)), и вот он, момент триумфа... Эмо-лис выскакивает из ванной (или уборной), его глазки горят адским пламенем, а лапки сжимаются в быстрых хватательных движениях... Тут главное не теряться и мгновенно всучить ему в лапы плакат, открыть входную дверь и пинками выгнать на лестничную клетку (важно: пока объект в шоке, не забудьте юркнуть обратно в квартиру и закрыться, иначе настроение потом придётся поднимать вам). Впоследствии игнорировать все мольбы и угрозы через дверь, НИ В КОИМ СЛУЧАЕ не открывать дверь объекту. А потом можете выглянуть в окошко и улыбнуться, наблюдая за мечущимся по кустам да прикрывающимся вашим (между прочим, с трудом сделанным) плакатом. На ближайшие пятнадцать суток эмо-лису, да и всем окружающим, настроение будет поднято... Вы ещё не знаете как развеселиться? Тогда мы идём к вам!
По результатам лабораторных (на кухне в смысле) испытаний для роллов строго обязательными являются два момента: - клейкий рис (наверное, надо прикупить какой-нибудь самый дешевый на рынке, пропаренный не подходит свершенно) - острый нож (бывают такие ножи - старые, с многократно счищенной ржавчиной и истончившимся лезвием, которое от многих заточек "вогнулось бананом" - это, похоже, идеальный вариант)
Просто наблюдения:
- Рисового уксуса расходуется всего ничего, купленной бутылки хватит и на "потренироваться" и на полевые испытания. - Листы водорослей перед заворачиванием лучше смачивать тем же уксусом, иначе они крошатся. - Для приготовления требуется много досок - то нарезать, это выложить... Роллы, как и суси с сасими, подаются на чем-то плоском. В принципе, подойдут, наверное, и пластиковые доски/плоские тарелки. Надо озаботиться, если мы хотим роллы/суси на полигоне. - Для сусей понадобится пищевая пленка. - Начинка - больной вопрос, поскольку идеология "сырятины" предполагает скоропортящиеся продукты, не прошедшие ни один из процессов консервации. Крабовые палочки, огурцы, авокадо (на любителей), соленая/копченая красная рыба, мягкий плавленый сыр - выбор небольшой. А может в магазинах еще можно встретить яичный порошок и таким образом получить на полигоне омлет? - И приходится ОЧЕНЬ ОБИЛЬНО мыть руки.
Итак, мы с мамой поспорили о техниках применения боевых вееров и вообще их типах. К сожалению, сейчас моя книга находится "вне доступа", и поэтому я не смогу назвать ее автора. Пришлось рыться в сети и выискивать источники, упоминающие о веерах и технике их применения.
К сожалению, сетевые ресурсы занимаются преимущественно кражей материалов друг у друга, а в большинстве источников веера упоминаются лишь мельком. Поэтому я намерена завести соответствующую тему на форуме, чтобы собрать недостающую информацию с миру по нитке.
ДЛЯ ТЕХ, КОМУ ЛЕНЬ рыться в материалах ИЛИ НЕКОГДА - предлагаю краткое резюме, тем более что ссылки по большей части излагают сходные с моими представления: читать дальше Итак, не вдаваясь в историю, можно разделить веера вообще (и боевые в частности) на два типа: НЕскладные и складные. В случае с боевыми веерами НЕскладные называются Гумбай (гунбай, гумпай)-утива (утива - это общее название нескладных вееров, как боевых, так и декоративных). Складные веера обобщаются под названием Тэссен.
Гумбай. Нескладное опахало на ручке. Носит романтическое название "жезл полководцев", поскольку изначально использовался для подачи сигналов на расстоянии. Когда додумались делать опахало деревянным, а тем более металлическим, веер: а) стал тяжелее (что позволило использовать его в качестве дубинки) б) стало возможным затачивать кромку опахала, в результате веер превратился в подобие топорика, им можно наносить режущие и рубящие удары.
Тэссен-1. Самый распространенный сейчас вариант боевого веера - складной, с металлическими спицами, обтянутыми тканью. Может быть использован: а) в сложенном виде (как небольшая дубинка) б) в раскрытом виде - при тычке кромкой опахала спицы втыкаются и наносят колотые раны.
Тэссен-2. Самый малоизвестный вариант - складной веер из цельнокованых пластин. Для облегчения веса пластины делали прорезными, для маскировки покрывали эмалью или чернили. Использовался примерно как Гумбай и Тэссен-1 вместе взятые: а) в сложенном виде как дубинка б) в раскрытом виде заточенными краями пластин можно наносить режущие удары в) при тычке лезвием веера, например, в лицо, противнику тоже не поздоровится.
И еще боевые веера ВСЕ БЕЗ ИСКЛЮЧЕНИЯ использовались для отклонения легких метательных снарядов (стрелы, сюрикены, метательные ножи), а также для дезориентации противника в ближнем бою - взмахи веера перед лицом давали как время достать противника основным оружием (если веер использовали в паре с танто, кодати и пр.), так и возможность убежать. В принципе, в качестве дубинки, отклоняющего инструмента и для дезориентации противника может быть использован даже небоевой веер, однако запас прочности у него существенно ниже.
Кстати, приглашаем всех московских Лис на игры в маджонг - помимо всего прочего это просто интересная игра, а нам не хватает партнеров. читать дальше Напоследок цитата из статьи:
" Китайские игроки полны предрассудков: цвета, числа, животные, растения и различные объекты нематериального мира несут для них информацию об исходе игры. Красный цвет, например, ассоциируется с удачей и счастьем. Однако, если китаец получит приглашение от казино, написанное красными чернилами, он никогда туда не пойдет, так как все, что написано красным, ассоциируется со смертью. Число 4 в китайской культуре также символизирует смерть, так как его произношение напоминает по звучанию слово «смерть». По этой причине многие казино Вегаса убрали все стулья с номером 4 из игорных домов. Менеджеры казино обращают особое внимание на выбор цветов и растений для декорации комнат для игроков из Китая. Розы, хризантемы и бамбук символизируют здоровье, любовь и процветание у китайцев, поэтому эти растения широко используются в номерах отелей с целью создания «благоприятной» обстановки для игроков из этой страны.
Когда работники казино подают игрокам из Китая обед, они учитывают множество формальностей и суеверий: например, палочки для еды нельзя подавать в вертикальном положении в блюде, так как они будут ассоциироваться с посохом китайского идола, призывающего смерть. Ронять палочки категорически запрещено, так как в этом случае удача отвернется от игрока. Процесс вручения подарков и бонусов игрокам-китайцам – одно из самых щекотливых дел для менеджеров казино, поскольку на ряд предметов наложены строжайшие табу, и вручить китайцу такой «презент» - значить потерять его навсегда. Самый приемлемый подарок, который казино может сделать для китайца - хай-роллера – это устроить банкет в его честь, так как в этом случае будут удовлетворены его коллективистские чувства. Слишком дорогие подарки, сделанные отдельному игроку, могут обидеть остальных игроков из этой страны. Подходящим подарком может стать качественная ручка, тем более, что её можно вручить всем членам китайской «игорной общины», играющим в одном казино. К табуированным подаркам относятся часы, носовые платки, соломенные сандалии и что-либо белого, черного или голубого цвета.
Последний «крик моды» в китайско-ориентированном Вегасе - приводить интерьер казино в соответствие с рекомендациями Фен Шуй. У многих иностранцев, впервые посетивших Лас-Вегас, подчас возникает закономерный вопрос: кто для кого существует - китайцы для Вегаса или Вегас для китайцев. "
В этом разделе описаны популярные выражения, которые японцы используют, когда встречаются или прощаются.
Группа со значением "Привет"
Охаё годзаймасу (Ohayou gozaimasu) - "Доброе утро". Вежливое приветствие. В молодежном общении может использоваться и вечером. Напоминаю, что в большинстве случаев "у" после глухих согласных не произносится, то есть, данное выражение обычно произносится как "Охаё годзаймас". Охаё (Ohayou) - Неформальный вариант. Оссу (Ossu) - Очень неформальный мужской вариант. Часто произносится как "Осс". Коннитива (Konnichiwa) - "Добрый день". Обычное приветствие. Комбанва (Konbanwa) - "Добрый вечер". Обычное приветствие. Хисасибури дэсу (Hisashiburi desu) - "Давно не виделись". Стандартный вежливый вариант. Хисасибури нэ? (Hisashiburi ne?) - Женский вариант. Хисасибури да наа... (Hisashiburi da naa) - Мужской вариант. Яххо! (Yahhoo) - "Привет". Неформальный вариант. Оой! (Ooi) - "Привет". Весьма неформальный мужской вариант. Обычное приветствие при перекличке на большом расстоянии. Ё! (Yo!) - "Привет". Исключительно неформальный мужской вариант. Гокигэнъё (Gokigenyou) - "Здравствуйте". Редкое, очень вежливое женское приветствие. читать дальше Группа со значением "Пока"
Саёнара (Sayonara) - "Прощай". Обычный вариант. Говорится, если шансы скорой новой встречи невелики. Сараба (Saraba) - "Пока". Неформальный вариант. Мата асита (Mata ashita) - "До завтра". Обычный вариант. Мата нэ (Mata ne) - Женский вариант. Мата наа (Mata naa) - Мужской вариант. Дзя, мата (Jaa, mata) - "Еще увидимся". Неформальный вариант. Дзя (Jaa) - Совсем неформальный вариант. Дэ ва (De wa) - Чуть более формальный вариант. Оясуми насай (Oyasumi nasai) - "Спокойной ночи". Несколько формальный вариант. Оясуми (Oyasumi) - Неформальный вариант.
"Да" и "Нет"
В этом разделе описаны популярные выражения, часто встречающиеся в речи японцев и персонажей аниме и манги и выражающие различные варианты согласия и несогласия.
Группа со значением "Да"
Хай (Hai) - "Да". Универсальное стандартное выражение. Также может значить "Понимаю" и "Продолжайте". То есть, оно совсем не обязательно означает согласие. Хаа (Haa) - "Да, господин". Очень формальное выражение. Ээ (Ee) - "Да". Не очень формальная форма. Рёкай (Ryoukai) - "Так точно". Военный или полувоенный вариант.
Группа со значением "Нет"
Иэ (Ie) - "Нет". Стандартное вежливое выражение. Также вежливая форма отклонения благодарности или комплимента. Най (Nai) - "Нет". Указание на отсутствие или несуществование чего-либо. Бэцу ни (Betsu ni) - "Ничего".
Группа со значением "Конечно":
Наруходо (Naruhodo) - "Конечно", "Конечно же". Мотирон (Mochiron) - "Естественно!" Указание на уверенность в утверждении. Яхари (Yahari) - "Так я и думал". Яппари (Yappari) - Менее формальная форма того же самого.
Группа со значением "Может быть"
Маа... (Maa) - "Может быть..." Саа... (Saa) - "Ну..." В смысле - "Возможно, но сомнения еще остаются".
Группа со значением "Неужели?"
Хонто дэсу ка? (Hontou desu ka?) - "Неужели?" Вежливая форма. Хонто? (Hontou?) - Менее формальная форма. Со ка? (Sou ka?) - "Надо же..." Иногда произносится как "Су ка!" Со дэсу ка? (Sou desu ka?) - Формальная форма того же самого. Со дэсу нээ... (Sou desu nee) - "Вот оно как..." Формальный вариант. Со да на... (Sou da naa) - Мужской неформальный вариант. Со нээ... (Sou nee) - Женский неформальный вариант. Масака! (Masaka) - "Не может быть!"
Выражения вежливости
В этом разделе описаны популярные выражения вежливости, часто встречающиеся в речи японцев и персонажей аниме и манги, но не всегда однозначно переводимые на русский и другие языки.
Группа со значением "Пожалуйста"
Онэгай симасу (Onegai shimasu) - Весьма вежливая форма. Может использоваться самостоятельно. Особенно часто используется в просьбах типа "сделайте нечто для меня". Напоминаю, что в большинстве случаев "у" после глухих согласных не произносится, то есть, данное выражение обычно произносится как "Онэгай симас". Онэгай (Onegai) - Менее вежливая, более часто встречающаяся форма. -кудасай (kudasai) - Вежливая форма. Добавляется как суффикс к глаголу. Например, "китэ-кудасай" - "Пожалуйста, приходите". - кудасаймасэн ка? (kudasaimasen ka) - Более вежливая форма. Добавляется как суффикс к глаголу. Переводится как "не могли бы вы сделать нечто для меня?". Например, "китэ-кудасаймасэн ка?" - "Не могли бы вы придти?".
Группа со значением "Спасибо"
Домо (Doumo) - Краткая форма, обычно говорится в ответ на небольшую "бытовую" помощь, скажем, в ответ на поданное пальто и на предложение войти. Аригато годзаймасу (Arigatou gozaimasu) - Вежливая, несколько формальная форма. Напоминаю, что в большинстве случаев "у" после глухих согласных не произносится, то есть, данное выражение обычно произносится как "Аригато годзаймас". Аригато (Arigatou) - Менее формальная вежливая форма. Домо аригато (Doumo arigatou) - "Большое спасибо". Вежливая форма. Домо аригато годзаймасу (Doumo arigatou gozaimasu) - "Огромное вам спасибо". Очень вежливая, формальная форма. Катадзикэнай (Katajikenai) - Старомодная, очень вежливая форма. Осэва ни наримасита (Osewa ni narimashita) - "Я - ваш должник". Очень вежливая и формальная форма. Осэва ни натта (Osewa ni natta) - Неформальная форма с тем же значением.
Группа со значением "Пожалуйста"
До итасимаситэ (Dou itashimashite) - Вежливая, формальная форма. Иэ (Iie) - "Не за что". Неформальная форма.
Группа со значением "Простите"
Гомэн насай (Gomen nasai) - "Извините, пожалуйста", "Прошу прощения", "Мне очень жаль". Весьма вежливая форма. Выражает сожаление по некоторому поводу, скажем, если приходится кого-то потревожить. Обычно не является собственно извинением за существенный проступок (в отличие от "сумимасэн"). Гомэн (Gomen) - Неформальная форма. Сумимасэн (Sumimasen) - "Прошу прощения". Вежливая форма. Выражает извинение, связанное с совершением существенного проступка. Суманай/Суман (Sumanai/Suman) - Не очень вежливая, обычно мужская форма. Суману (Sumanu) - Не очень вежливая, старомодная форма. Сицурэй симасу (Shitsurei shimasu) - "Прошу прощения". Очень вежливая формальная форма. Используется, скажем, чтобы войти в кабинет начальника. Сицурэй (Shitsurei) - Аналогично, но менее формальная форма Мосивакэ аримасэн (Moushiwake arimasen) - "Мне нет прощения". Очень вежливая и формальная форма. Используется в армии или бизнесе. Мосивакэ най (Moushiwake nai) - Менее формальный вариант.
Прочие выражения
Додзо (Douzo) - "Прошу". Краткая форма, предложение войти, взять пальто и так далее. Обычный ответ - "Домо". Тётто... (Chotto) - "Не стоит беспокоиться". Вежливая форма отказа. Например, если вам предлагают выпить чаю.
Стандартные бытовые фразы
В этом разделе приведены бытовые фразы, часто встречающиеся в речи японцев и персонажей аниме и манги, но не всегда однозначно переводимые на русский и другие языки.
Группа "Уход и возвращение"
Иттэ кимасу (Itte kimasu) - "Я ушел, но еще вернусь". Произносится при уходе на работу или в школу. Тётто иттэ куру (Chotto itte kuru) - Менее формальная форма. Обычно значит нечто вроде "Я выйду на минутку". Иттэ ирасяй (Itte irashai) - "Возвращайся поскорей". Тадайма (Tadaima) - "Я вернулся, я дома". Иногда говорится и вне дома. Тогда эта фраза значит "духовное" возвращение домой. Окаэри насай (Okaeri nasai) - "Добро пожаловать домой". Обычный ответ на "Тадайма". Окаэри (Okaeri) - менее формальная форма.
Группа "Еда"
Итадакимасу (Itadakimasu) - Произносится перед тем, как начать есть. Буквально - "Я принимаю [эту пищу]". Напоминаю, что в большинстве случаев "у" после глухих согласных не произносится, то есть, данное выражение обычно произносится как "Итадакимас". Готисосама дэсита (Gochisousama deshita) - "Спасибо, было очень вкусно". Произносится по окончании еды. Готисосама (Gochisousama) - Менее формальная форма.
Восклицания
В этом разделе приведены различные восклицания, часто встречающиеся в речи японцев и персонажей аниме и манги, но не всегда однозначно переводимые на русский и другие языки.
Кавайи! (Kawaii) - "Какая прелесть!" Часто употребляется по отношению к детям, девушкам, очень красивым парням. Вообще, в этом слове сильно значение "видимость слабости, женственности, пассивности (в сексуальном смысле этого слова)". По мнению японцев, наиболее "кавайи" создание - это белокурая пай-девочка лет четырех-пяти с европейскими чертами лица и голубыми глазами. Сугой! (Sugoi) - "Круто" или "Крутой/крутая!" По отношению к людям используется для обозначения "мужественности". Каккоии! (Kakkoii!) - "Крутой, красивый, офигительный!" Сутэки! (Suteki!) - "Крутой, очаровательный, прекрасный!" Напоминаю, что в большинстве случаев "у" после глухих согласных не произносится, то есть, данное выражение обычно произносится как "Стэки!". Ковай! (Kowai) - "Страшно!" Выражение испуга. Абунай! (Abunai) - "Опасно!" или "Берегись!" Хидой! (Hidoi!) - "Злюка!", "Злобно, плохо". Тасукэтэ! (Tasukete) - "На помощь!", "Помогите!" Напоминаю, что в большинстве случаев "у" после глухих согласных не произносится, то есть, данное выражение обычно произносится как "Таскэтэ!". Ямэро!/Ямэтэ! (Yamero/Yamete) - "Остановитесь!" Дамэ! (Dame) - "Нет, не делайте этого!" Хаяку! (Hayaku) - "Быстрее!" Маттэ! (Matte) - "Постойте!" Ёси! (Yoshi) - "Так!", "Давай!". Обычно произносится как "Ёсь!". Икудзо! (Ikuzo) - "Пошли!", "Вперед!" Итай!/Итээ! (Itai/Itee) - "Ой!", "Больно!" Ацуй! (Atsui) - "Горячо!" Дайдзёбу! (Daijoubu) - "Все в порядке", "Здоров". Кампай! (Kanpai) - "До дна!" Японский тост. Гамбаттэ! (Ganbatte) - "Не сдавайся!", "Держись!", "Выложись на все сто!", "Постарайся на совесть!" Обычное напутствие в начале трудной работы. Ханасэ! (Hanase) - "Отпусти!" Хэнтай! (Hentai) - "Извращенец!" Урусай! (Urusai) - "Заткнись!" Усо! (Uso) - "Ложь!" Ёкатта! (Yokatta!) - "Слава богу!", "Какое счастье!" Ятта! (Yatta) - "Получилось!"
Сущность стратагемы. Открыто проводятся действия, маскирующие действительную цель. Противнику навязывается шаблон восприятия либо используется существующий шаблон. Противник становится зависимым от шаблона, теряет бдительность и адекватное восприятие ситуации.
Легенда. Император и его штаб спланировали наступательную операцию. Первый этап операции предполагал массовую переброску войск морским путем. Войска были мобилизованы, необходимый флот построен. Но сразу после отплытия флота разыгралась буря, и флот был возвращен.
Император был напуган и после первой неудачной попытки всячески задерживал новое отплытие, поскольку боялся возможной непогоды. Время шло, необходимо было что-то предпринимать. Штаб решил заманить императора на корабль обманным путем. Был построен корабль, замаскированный под обычный дом. Император, ничего не подозревая, вошел в дом, где начался небольшой банкет, и обнаружил, что находится на корабле, когда он сам и его войско находились уже в пути (интересно - что он сказал своим подчиненным, обнаружив это?).
Император видел привычную картину - обычный дом, в котором его ждали обычные события. Шаблон восприятия обычного дома никак не связан с морскими путешествиями. В действительности вместо дома оказался корабль, более того, одно временно с отплытием дома-корабля в путь тронулось все его войско.
Суть стратагемы. Уничтожить или ослабить противника чужими руками. При этом сам организатор процесса может выглядеть лицом, совершенно не имеющим отношения к данной проблеме, миротворцем или судьей, стоящим над схваткой.
Легенда. Князь Хуань готовил нападение на соседнее государство. По его приказу был составлен список наиболее искусных чиновников и военачальников вражеского государства. Затем Хуань подписал одностороннее обязательство в отношении выявленных лиц - после захвата страны сохранить за ними их высокие посты. Подписание бумаги подкрепилось постройкой алтаря и жертвоприношением. Князь вражеского государства посчитал своих руководителей предателями и казнил их. Цель была достигнута. Без военных и административных лидеров невозможно оказать организованное сопротивление. Князь Хуань выиграл войну.
В покое ожидать утомленного врага
Стратагема изматывания противника, истощения его ресурсов, накопления
усталости и напряженности.
Исторический пример. В 1410 году близ Грюнвальда состоялась битва объединенных славянских сил под предводительством польского короля Ягайло и рыцарей Тевтонского ордена. Войска вышли на исходные позиции рано утром. Но славяне не хотели драться в открытом поле, где они были заведомо слабее тяжеловооруженных рыцарей. Рыцари не хотели атаковать позиции славян, находящихся под защитой леса. Так они и стояли. Дело было 15 июля. Солнце припекало. Доспехи на рыцарях нагревались. И рыцари, и их лошади простояли под палящим солнцем много часов. У славян под деревьями таких проблем не было.
Когда в конце концов началась битва, славянские воины имели гораздо более хорошую физическую форму. Тевтонский орден получил сокрушительное поражение.
Грабить во время пожара
Данная стратагема предусматривает необходимость активных действий, когда противник (конкурент), по каким либо причинам оказался в затруднительном положении.
"Когда враг повержен в хаос - пришло время торжествовать над ним" - "Искусство войны" Сунь Цзы.
Извлечь нечто из ничего
Стратегия обмана, мистификации, блефа, моделирования реальности, которой нет в действительности.
В Ленинграде жил хитрый дедок. Он якобы договаривался с приемными комиссиями и "помогал" детям поступать в ВУЗы. Условия: оплата работы авансом. Но если поступление не состоялось, - деньги полностью возвращались. Естественно, что никакой работы дедушка не проводил, никого в приемных комиссиях не беспокоил. Дети поступали сами, но каждое удачное поступление приносило доход, поскольку фиктивную "взятку председателю приемной комиссии" можно было оставить себе. За сообразительность.
Сидя на горе, наблюдать за борьбой тигров
Существуют ситуации, при которых твой противник попадает в трудное положение, но использование стратагемы «Грабить во время пожара» нецелесообразно.
Например, в лагере противника раздоры, разброд и шатание. Можно напасть, поскольку противник ослаблен. Но нападение сплотит его ряды и, не достигнув молниеносной победы, Вы невольно способствуете укреплению Вашего врага. Лучше подождать до тех пор, пока вражеская армия разложится окончательно.
Два врага вступили в конфликт, каждый зовет Вас в союзники. Можно вступить в союз с одной стороной, но это повлечет потери в войне с другой стороной. Рациональнее подождать, пока обе стороны истощат друг друга во взаимной борьбе и только после этого вступить в игру.
Сливовое дерево засыхает вместо персикового
Стратагема принесения в жертву.
Легенда. Рядом растут два дерева. Персиковое и сливовое. Пришли насекомые и грызут корни персикового дерева. Сливовое дерево жертвует собой, отдает свои корни и засыхает. (Наши сомнения. Может быть, у персикового дерева просто корни невкусные?)
В классических описаниях обычно в жертву добровольно приносит себя друг, брат или отец. В жизни чаще правитель жертвует подчиненными или ресурсами для достижения стратегического или тактического успеха. Самый простой пример - шашки. Отдаешь одну свою, рубишь три шашки противника и выходишь в дамки. Проблема - не все люди пешки.
Увести овцу легкой рукой
Стратагема использования для получения ресурсов, обретения превосходства любых, возможно случайных, незапланированных ситуаций и обстоятельств.
В русском варианте "Взять, что плохо лежит".
Бить по траве, чтобы вспугнуть змею
Провести демонстративное действие, рассчитывая на присутствующего или отсутствующего зрителя. Демонстрация может быть как явной, при которой объект воздействия понимает, что демонстрация подготовлена специально для воздействия на него, так и неявной, при которой объект воспринимает демонстрацию как явление или процесс, не связанный непосредственно с ним.
Вдохновить, запугать, успокоить. Спровоцировать проявление истинных намерений, сорвать маску, заставить выдать тайные планы. Заставить добровольно следовать по задуманному тобой пути, сорвать выполнение чужих планов. Классический вариант. Использование публичных казней для сдерживания уровня преступности или запугивания политических и прочих врагов и соперников.
Стратагема запугивания человека, когда агрессивные намерения реализуются не в отношении непосредственно его личности, но опасность и угроза воспринимается как личная.
Сманить тигра с горы на равнину
Предпринять такие действия, в результате которых противник утратит некоторые свои преимущества: преимущество своего положения, выгодную местность, базы, статус, помощников, ресурсы.
Татаро-монголы, скифы, другие степные кочевые племена успешно применяли тактику, основанную на данной стратагеме. Значительную часть их войска составляли легковооруженные воины, которые не могли быть эффективно использованы в рукопашных схватках с тяжеловооруженным противником. Поэтому их тактика заключалась в следующем. Превосходящие силы противника заманивались вглубь территории. Для битвы выбирались большие ровные пространства, на которых возможны маневры конными воинами. На войско противника накатывались волны всадников, вооруженные луками. В ряды противника летели стрелы, в первую очередь поражались лошади. В непосредственный бой лучники не вступали, а догнать их было очень трудно. Широко применялось ложное бегство и нападение из засад. Если силы противника были в значительной мере рассеяны и уничтожены, в бой вступали тяжеловооруженные воины. Если противник оставался силен, бой продолжался на следующий день. Противостоять такой тактике было чрезвычайно сложно.
Персидский царь Дарий, попытавшийся воевать против скифов, с большим трудом избежал поражения и с большим трудом смог возвратить свое войско из скифских степей.
Бросить кирпич, чтобы получить яшму
Стратагема неравноценного обмена, приманки, сыра в мышеловке.
Чтобы обезвредить разбойничью шайку, надо сначала поймать главаря
Для того чтобы победить врага с меньшими потерями, надо уничтожить его лидера или штаб.
Для того чтобы эффективно бороться с каким либо противником, не всегда надо добиваться преимущества с ним в открытых столкновениях, достаточно сделать его систему неуправляемой или неэффективной. Это может быть достигнуто за счет нейтрализации лидера или тех частей системы, с помощью которых он принимает решения и осуществляет руководство (связь, разведка, штаб).
Ловить рыбу в мутной воде
Воспользоваться противоречиями в лагере врага, извлечь преимущества из его слабости и отсутствия постоянства.
В войске неприятеля распространялись панические слухи, слухи, компрометирующие руководство или их способы ведения войны. Широкое распространение имели разного рода подметные грамоты, лжепророчества, ссылки на потусторонние силы. Стандартным инструментом является разжигание противоречий между кланами, группировками, национальными группами.
Объединиться с дальним врагом, чтобы побить ближнего
Данная стратагема очень ярко отражает идеологическую основу всех тридцати шести китайских стратагем. Основная идея такова: "Все - враги". Некоторые враги - явные. Это те, с кем ты будешь воевать в ближайшее время. Воевать надо разумно, с помощью союзников, экономя собственные силы. Некоторые враги - тайные. Это те, которые в ближайшее время не будут вести с тобой открытую борьбу. Их надо по возможности привлекать в союзники для борьбы с явными врагами. При этом необходимо как можно больше истощить их ресурсы и ослабить их, чтобы в дальнейшем, когда они станут ослабленными, взять их под свой контроль. Есть нейтральные государства, группы, люди. Но и они должны рассматриваться, как потенциальные "явные" враги или союзники, то есть "тайные" враги.
Объявить, что только собираешься пройти сквозь государство Го, и захватить его
Сущность стратагемы. Получить согласие на полномочия в отношении одних действий, но воспользоваться ими для совершения других, выгодных только тебе действий.
Когда слабый противник оказывается зажат между двумя сильными, необходимо, чтобы он заключил свой союз именно с тобой. Если сосед упорствует, необходимо создать угрозу ведения войны на два фронта. Заключение союза должно привести к тому, чтобы ты смог ввести на его территорию свои войска, под предлогом защиты соседа от второй стороны. Таким образом, ты фактически овладеешь чужим государством без проведения военных действий, без потерь со стороны своих войск.
Украсть блоки и заменить их кривыми подпорками
Стратагема использования чужих войск, сил, потенциала, ресурсов.
Построение войск подобно дому, который опирается на свой фундамент. Если ты ведешь битву, имея войска союзников, то их надо расположить так, чтобы на них была направлена основная тяжесть. Таким образом, ты сможешь победить противника, сохранить свои войска и ослабить союзника. То же верно и для ведения невоенных действий.
Скрыть акацию и указать на тутовое дерево
Стратагема стрелочника. Скрыть истинных виновников, истинные причины событий, указав на подставных или вымышленных лиц.
Типичный вариант реализации стратагемы:
Почему проиграли войну - виноваты предатели.
Стрелочники могут быть случайными, традиционными и специально подготовленными.
Делать безумные жесты, не теряя равновесия
Заставить противника недооценить твои возможности, способности, интеллект, осведомленность.
Заставить противника поверить в собственное превосходство и этим ослабить его. Сделать вид, что ты не видишь расставленные врагом капканы, и извлечь из этого выгоду.
Хань Фэй-цзы: речи советников я слушаю, словно во хмелю. Мои губы, мои зубы - не разжимайтесь. Я никогда не говорю первым. Мои зубы, мои губы словно запечатаны воском. Тот, кто заговорит со мной, выдаст себя, и я узнаю его сокровенные намерения.
Заманить на крышу и убрать лестницу
Сущность стратагемы: втянуть кого-то в выгодный тебе процесс таким образом, чтобы он не мог из него выйти. Отсечь пути отстутпления.
Сунь-Цзы рекомендовал заставлять свои войска драться на смертельной местности, то есть в таком месте, где они не могут спастись бегством и будут драться насмерть.
Юлий Цезарь некоторое время не решался перейти небольшую речку Рубикон, при своем походе из Галлии на Рим, поскольку именно по Рубикону проходила граница Италии. Переход Рубикона с войсками означал начало гражданской войны, и Цезарь осознавал, что подобное решение заставит его полностью взять под свой контроль Римскую империю либо погибнуть.
Стратагема красотки
Если в открытом бою одержать победу над войском противника затруднительно, ослабь или нейтрализуй его командира. Если у командира крепкий разум и сильная воля, воздействуй на его чувства. Один из возможных вариантов - направь к нему красивую женщину. Или используй женщину, которая имеет влияние на командира. Женщина традиционно используется как ключ к получению информации от секретоносителей противника.
В истории много раз бывали ситуации, когда мужчины совершенно теряли голову из-за женщин и этим губили себя и свое войско.
Стратагема открытых городских ворот
Сущность стратагемы: представить ложное настоящим, а настоящее ложным. Заставить противника увидеть ловушку там, где ее в действительности нет.
Легенда. Однажды знаменитый китайский полководец Чжугэ Лян оказался в затруднительном положении. Он находился в городе с небольшим гарнизоном, когда получил известие, что к городу двигаются значительно превосходящие его силы противника.
Отбить штурм и удержать город никакой возможности не было. Тогда Чжугэ Лян решил применить хитрость. Он приказал открыть настежь все городские ворота, поставил около них несколько солдат, одетых в гражданскую одежду и приказал им подметать землю, а сам уселся на городской стене с цитрой (музыкальным инструментом) в руках.
Его противники знали, что Чжугэ Лян великий полководец. Видя городские ворота открытыми, они заподозрили ловушку и обман. Не доходя до городских ворот войско развернулось и спешно удалилось.
Стратагема сеяния раздора
Англичане четко сформулировали суть стратагемы: "Разделяй и властвуй!"
Для того, чтобы эффективно править в чужом государстве, надо внести противоречия между различными слоями, лидерами, группировками. Поддержав одного в борьбе против другого, ты делаешь его зависимым от себя. Если надо вступить в борьбу с какими-то силами, то вначале эти силы надо расколоть, с тем чтобы было невозможно создать против тебя единый объединенный фронт.
Стратагема самострела
Продемонстрировать наличие противоречий в собственном лагере. Сделать вид, что в твоем руководстве или окружении есть люди, на которых противник может опереться. Заставить противника опереться на таких людей и посредством их "предательства" навязать врагу необходимый тебе образ действия, оценки, прогнозы.
Стратагема цепи
Поставить противника в такие условия или спровоцировать на такие действия, которые свяжут его, ограничат в совершении каких-либо действий или сделают уязвимым в отношении твоего нападения.
Классические примеры. В ходе войны агент влияния вражеской стороны советует своему царю использовать корабли в качестве моста для переброски войск через пролив. Корабли скрепляются цепями. Противник неожиданно поджигает корабли. Поскольку они скованы и быстро расцепить их невозможно, гибнет весь флот.
Это краткое руководство рассчитано не на участников полемики, а на читателей, чтобы они могли хотя бы приблизительно ориентироваться в приемах полемической борьбы. Я говорю о приемах, но никак не о правилах, потому что в газетной полемике в отличие от всех других видов борьбы - поединков, дуэлей, драк, побоищ, схваток, матчей, турниров и вообще состязаний в мужской силе, нет никаких правил - по крайней мере у нас. В классической борьбе, например, не допускается, чтобы противники ругались во время состязания. В боксе нельзя нанести удар по воздуху, а потом заявить, что противник нокаутирован. При штыковой атаке не принято, чтобы солдаты обеих сторон клеветали друг над друга - это делают за них журналисты в тылу.
Но все это и даже гораздо большее - совершенно нормальные явления в словесной полемике, и трудно было бы отыскать что-либо такое, что знаток журнальных споров признал бы недозволенным приемом, неведением боя, грубой игрой, обманом или неблагородной уловкой. Поэтому нет никакой возможности перечислить и описать все приемы полемической борьбы; двенадцать приемов, которые я приведу, - это лишь наиболее распространенные, встречающиеся в каждом, даже самом непритязательном сражении в печати. Желающие могут дополнить их дюжиной других.
1. Despicere (смотреть свысока - лат.), или прием первый. Состоит в том, что участник диспута должен дать почувствовать противнику свое интеллектуальное и моральное превосходство, иными словами, дать понять, что противник - человек ограниченный, слабоумный, графоман, болтун, совершенный нуль, дутая величина, эпигон, безграмотный мошенник, лапоть, плевел, подонок и вообще субъект, недостойный того, чтобы с ним
разговаривали. Такая априорная посылка дает вам затем право на тот барский, высокомерно-поучающий и самоуверенный тон, который неотделим от понятия "дискуссия". Полемизировать, осуждать кого-то, не соглашаться и сохранять при этом известное уважение к противнику - все это не входит в национальные традиции.
2. Прием второй, или Termini (терминология - лат.). Этот прием заключается в использовании специальных полемических оборотов. Если вы, например, напишете, что господин Икс, по вашему мнению, в чем-то неправ, то господин Икс ответит, что вы "вероломно обрушились на него". Если вы считаете, что, к сожалению, в чем-то не хватает логики, то ваш противник напишет, что вы "рыдаете" над этим или "проливаете слезы". Аналогично этому говорят "брызжет слюной" вместо "протестует", "клевещет", вместо "отмечает", "обливает грязью" вместо "критикует", и так далее. Будь вы даже человек на редкость тихий и безобидный, словно ягненок, с помощью подобных выражений вы будете наглядно обрисованы как субъект раздражительный, сумасбродный, безответственный и отчасти ненормальный. Это, кстати, само собой объяснит, почему ваш уважаемый противник обрушивается на вас с такой горячностью: он просто защищается от ваших вероломных нападок, ругани и брани.
3. Прием третий известен под названием Caput canis (здесь: приписывать дурные качества - лат.). Состоит в искусстве употреблять лишь такие выражения, которые могут создать об избиваемом противнике только отрицательное мнение. Если вы осмотрительны, вас можно назвать трусливым; вы остроумны - скажут, что вы претендуете на остроумие; вы склонны к простым и конкретным доводам - можно объявить, что вы посредственны и тривиальны; у вас склонность к абстрактным аргументам - вас выгодно представить заумным схоластом, и так далее. Для ловкого полемиста попросту не существует свойств, точек зрения и душевных состояний, на которые нельзя было бы наклеить ярлык, одним своим названием разоблачающий поразительную пустоту, тупость и ничтожество гонимого противника.
4. Non habet (здесь: констатировать отсутствие - лат.), или прием четвертый. Если вы серьезный ученый, над вами легко одержать победу с помощью третьего приема, заявив, что вы тугодум, болтливый моралист, абстрактный теоретик или что-нибудь в этом роде. Но вас можно уничтожить и прибегнув к приему Non habet. Можно сказать, что вам не хватает тонкого остроумия, непосредственности чувств и интуитивной фантазии. Если же вы окажетесь именно непосредственным человеком, обладающим тонкой интуицией, вас можно сразить утверждением, что вам недостает твердых принципов, глубины убеждений и вообще моральной ответственности. Если вы рассудочны, то вы ни на что не годитесь, так как лишены глубоких чувств, если вы обладаете ими, то вы просто тряпка, потому что вам не хватает более высоких рациональных принципов. Ваши подлинные свойства не имеют значения - нужно найти, чего вам не дано, и втоптать вас в грязь, отправляясь от этого.
5. Пятый прием называется Negare (здесь: отрицать наличие - лат.) Cостоит в простом отрицании всего вашего, всего, что вам присуще. Если вы, к примеру, ученый муж, то можно игнорировать этот факт и сказать, что вы поверхностный болтун, пустозвон и дилетант. Если вы в течение десяти лет упорно твердили, что (допустим), верите в чертову бабушку или Эдисона, то на одиннадцатом году о вас можно заявить в полемике, что никогда еще вы не поднимались до позитивной веры в существование чертовой бабушки или Томаса Альвы Эдисона. И это сойдет, потому что непосвященный читатель ничего о вас не знает, а посвященный испытывает чувство злорадства от сознания, что у вас отрицают очевидное.
6. Imago (здесь: подмена - лат.) - шестой прием. Заключается в том, что читателю подсовывается некое невообразимое чучело, не имеющее ничего общего с действительным противником, после чего этот вымышленный противник изничтожается. Например, опровергаются мысли, которые противнику никогда и не приходили в голову и которых он, естественно, никогда не высказывал; ему
показывают, что он болван и глубоко заблуждается, приводя в примеры действительно глупые и ошибочные тезисы, которые, однако, не принадлежат ему.
7. Pugna (избиение - лат.) - прием, родственный предыдущему. Он основан на том, что противнику или концепции, которую он защищает, присваивают ложное название, после чего вся полемика ведется против этого произвольно взятого термина. Этим приемом пользуются чаще всего в так называемых принципиальных полемиках. Противника обвиняют в каком-нибудь непотребном
"изме" и потом разделываются с этим "измом".
8. Ulises (Улисс (Одиссей) - символ хитрости - лат.) - прием восьмой. Главное в нем - уклониться в сторону и говорить не по существу вопроса. Благодаря этому полемика выгодно оживляется, слабые позиции маскируются и весь спор приобретает бесконечный характер. Это также называется "изматывать противника".
9. Testimonia (свидетельства - лат.). Этот прием основан на том, что иногда удобно использовать ссылку на авторитет (какой угодно), например, заявить - "еще Пантагрюэль говорил" или "как доказал Трейчке". При известной начитанности на каждый случай можно найти какую-нибудь цитату, которая наповал убьет противника.
10. Quousque... (доколе... - лат.) Прием аналогичен предыдущему и отличается лишь отсутствием прямой ссылки на авторитет. Просто говорят: "Это уже давно отвергнуто", или "Это уже пройденный этап", или "Любому ребенку известно", и так далее. Против того, что опровергнуто таким образом, не требуется приводить никаких новых аргументов. Читатель верит, а противник вынужден защищать "давно опровергнутое" - задача довольно неблагодарная.
11. Impossibile (здесь: нельзя допускать - лат.). Не допускать, чтобы противник хоть в чем-нибудь оказался прав. Стоит признать за ним хоть крупицу ума и истины - проиграна вся полемика. Если иную фразу нельзя опровергнуть, всегда еще остается возможность сказать: "Господин Икс берется меня поучать...", или "Господин Икс оперирует такими плоскими и давно известными истинами, как его "открытие...", или "Дивись весь мир! Слепая курица нашла зерно и теперь кудахчет, что...". Словом, всегда что-нибудь да найдется, не так ли?
12. Jubilare (торжествовать - лат.). Это один из наиболее важных приемов, и состоит он в том, что поле боя всегда нужно покидать с видом победителя. Искушенный полемист никогда не бывает побежден. Потерпевшим поражение всегда оказывается его противник, которого сумели "убедить" и с которым "покончено". Этим-то и отличается полемика от любого иного вида спорта. Борец на ковре честно признает себя побежденным; но, кажется, ни одна еще полемика не кончалась словами: "Вашу руку, вы меня убедили".
Существует много иных приемов, но избавьте меня от их описания; пусть уж литературоведы собирают их на ниве нашей журналистики.
как попытка перевести обсуждение проблемы на «поле узкой специальности», в которой ревизионист обладает подавляющей компетентностью. Нечто подобное делал Фоменко, который в дискуссии с историками оперировал своими малопонятными гуманитариям выкладками в области математики и астрономии, а в разговорах с математиками приводил кучу исторических фактов, которые уже они не знали и не могли проверить.
Более явно этот прием прослеживается в деятельности Мензиса, который постоянно ссылается на свой опыт капитана подводной лодки (дескать, в отличие от историков, занимающихся только теорией, он как моряк и практик..). Например, он утверждает, что по тому, как изображена на карте береговая линия, можно определить то, в каком направлении плыл человек, который ее зарисовывал и производил необходимые замеры. Массовая аудитория уверена в том, что профессиональный моряк, конечно, прекрасно знает, как замеряются координаты, и проверять его «на вшивость» необходимости нет.
Однако при этом упускается из виду то, что в XV в., о котором идет речь, не было приборов глобального позиционирования (системы GPS), а классический процесс триангуляции требует высадки на берег и проведения там весьма длительных по времени замеров, т. е. для того, чтобы получить искомый уровень детализации, проплывать мимо береговой линии, фиксируя ее на ходу, в условиях Средневековья недостаточно. Точно так же европейские ревизионисты в свое время использовали мнение инженера-пожарника для доказательство своего тезиса о том, что упомянутое количество трупов попросту нельзя сжечь в крематории данной конструкции так, чтобы от них остался только пепел.
Расчет здесь строится на том, что, прочитав длинный наукообразный пассаж (наличие в тексте сложных терминов, графиков, диаграмм, формул только усиливает этот эффект) о том, что технические мощности печей Аушвица не позволяли сжечь за 4 года 6 миллионов человек, большая часть аудитории не сподобится поехать в Освенцим проверять технические параметры крематория или попытается воспроизвести аргументы (не каждый историк одновременно является профессионалом в точных или технических науках), а поверит в столь разработанную и аргументированную гипотезу.
Безусловный авторитет ученого или специалиста в области его прямой компетенции используется как прикрытие его более чем спорных высказываний в иной области. Мы уже говорили о том, что даже гениальность не предполагает всеведение, и книги того или иного автора на разные темы могут быть неодинакового качества, однако именно авторитет академика и его научные заслуги помогли Фоменко растиражировать свою теорию. При этом критика авторитета воспринимается как покушение на все его заслуги, играющие в данном случае роль священной коровы. Контраргументы по принципу «Академик не может ошибаться» или «Вы подвергаете сомнению авторитет человека, который отдал науке 40 лет, является автором более 60 трудов и…?» относятся к данному типу и не всегда парируются отделением уважения к имени и заслугам конкретного лица в принципе от его ошибочной позиции в частном вопросе.
Другой лик подобного приема – ссылка на авторитет неспециалистов, когда в качестве доказательства истинности точки зрения приводятся сведения о том, что ее поддерживают уважаемые люди. Например, в одном из споров по вопросам религиоведения меня пытались осадить цитатой из академика Павлова. Однако при всех его заслугах в области физиологии его мнение о бытии божьем не является столь же компетентным, как в ней. Гарри Каспаров – чемпион мира по шахматам, Эрнст Мулдашев - как говорят, действительно выдающийся офтальмолог, однако их высказывания на исторические темы – худший пример дилетантства, подпитываемого их амбициями, рожденными высоким статусом в профессиональной области. Их имена широко известны массовому читателю, и ревизионисты могут «давить их авторитетом», однако считать, что академик-физик, известный спортсмен или заслуженный деятель искусств могут оценить историческую проблему глубже и правильнее, чем кандидат исторических наук, профессионально занимающихся этой темой, значит совершить ошибку.
Сюда же относится подмена квалификации репутацией, когда в ответ на аргументы в научной сфере нам рассказывают о том, каким замечательным человеком является автор теории или как его травил КГБ в сталинские времена. При этом подразумевается, что «хороший человек, примерный семьянин и активный общественник» априори является и хорошим ученым, а уровень преследования диссидента режимом или проявленного им при этом мужества прямо пропорционален правоте его теории.
Перевод научной дискуссии в полемическую/политическую плоскость.
«Так как точка зрения оппонентов ангажирована, она по определению не может быть объективной». Благодаря этому приему все аргументы критиков как бы заранее отметаются как попытки недобросовестных ученых защитить неверную точку зрения неверными способами. Тем более что обвинение в пристрастном подходе очень легко навесить на человека, придерживающегося в споре определенной позиции. В особенности этот прием распространяют на историографов старой школы, обвиняя их в том, что они до сих пор не освободились от коммунистического наследия, замалчивавшего факты и лакировавшего действительность. Между тем, хотя точка зрения классической советской историографии НЕ СОВСЕМ корректна, ее полное отрицание в рамках вышеописанной концепции СОВСЕМ НЕ корректно.
Кроме того, в политической дискуссии «бремя доказательства» лежит не на том, кто выдвинул тезис/обвинение, а на том, кому после этого приходится доказывать, что он не верблюд. Тот, кто начал действовать первым и сумел заставить врага оправдываться, имеет приоритет.
Подмена объективного восприятия пропагандистским.
Этот прием вытекает из перевода дискуссии из научной плоскости в политическую, так как методика массовой пропаганды своей точки зрения отличается от методики установления научной истины. В частности, пропаганда склонна упрощать ситуацию с тем, чтобы сложившаяся картинка была ясна рядовому обывателю. Она игнорирует сложные процессы, представляя какой-то факт не как слагаемое множества действий и интересов самых разных групп и самых разных уровней, а как результат воздействия какого-то одного фактора. При этом, конечно, теряются важные детали и значимые тонкости, что, в частности, позволяет лучше использовать остальные приемы наподобие некорректного сравнения по внешним признакам.
Подмена объективного восприятия пропагандистскими штампами проявляется и в посылке «Если вы не согласны с нами, вы согласны с ними». Палитра мнений сокращается до двух, «нашего» и «вражеского», так что все те, кто смеет опровергать мнение Резуна или Соколова, записываются в апологеты преступлений сталинского режима, после чего на них навешиваются все соответствующие ярлыки.
Рисование «лица врага».
От непосредственной критики конкретного оппонента по принципу «сам дурак» прием отличается тем, что из числа представителей противоположной точки зрения отбираются или высказывания людей, зомбированных официальной пропагандой и несущих откровенную чушь (подтекст - «мы пытаемся установить истину, а у них мозги прокомпостированы»), или ярко выраженных маргиналов (подтекст – «сами видите, какие они все и насколько с ними можно вести нормальный научный диалог»).
Прием, при котором экстремальные элементы движения выдаются за его мэйнстрим, достаточно распространен. Кроме того, он накладывается на частную ситуацию, при которой в объектив журналистов, снимающих нечто новое, незнакомое и непонятное, попадают «не самые умные, а самые шумные» - те, кто будет выигрышно смотреться в кадрах хроники. Мне это очень хорошо знакомо по телепередачам о неформалах, в особенности – о ролевиках.
Разгром очевидной нелепости.
Прием строится на том, что в аргументации противника обнаруживаются некоторые ошибки (не обязательно являющиеся главными, стержневыми). Разбору этих ошибок уделяется большое внимание, после чего делается вывод о тотальной некомпетентности оппонента в обсуждаемом вопросе. Иными словами, частная ошибка выдается за стержневую, обнуляющую доказательную ценность всей системы.
Еще лучше, если во вражеской аргументации можно найти некоторое число заведомо нелепых утверждений, каковые несложно красиво разгромить, после чего делается вывод, что весь корпус доказательств оппонента равен по качеству разгромленному - «на этих двух примерах уровень аргументации критиков нашей теории виден так хорошо, что приводить дальнейшие примеры я не вижу смысла».
Определенной антитезой к упомянутому выше приему является
игра в честность и объективность,
которая сводится к признанию своих мелких и несущественных для концепции ошибок. Однако за таким признанием обычно следует требование к оппоненту: «Я признал свои (мелкие) ошибки, а вы признайте свои (ошибочность данной концепции)».
Ложное позиционирование собственной объективности.
Этим приемом очень хорошо владеет Буровский, который на страницах своей книги, вроде бы, громит и сионистов, и антисемитов. Однако среди антисемитов критике подвергаются их наиболее «пещерные» представители, и, отметя самые одиозные и радикальные книги данного направления, автор совершенно спокойно опирается на те, в которых те же самые мысли высказаны в более цивилизованной форме. В результате получается: «Конечно, представление о том, что евреи приносят в жертву христианских младенцев, является мифом. Всем известно, что они просто убивают русских детей, чтобы обеспечить геноцид нашего народа».
Наезды на личность автора.
Эта тема достаточно развита в текстах по искусству демагогии «Двенадцать приемов литературной полемики» от Карела Чапека. Поэтому просто отметим, не развивая мысль, таких приемов как срыв дискуссии, перевод ее в скандал (истерика, жалобы типа «меня травят», «меня оскорбляют»), оскорбления оппонента, обвинение его в демагогии. Сюда же - намеренный отказ от дискуссии с мотивировками типа «Что им тут доказывать? Нас все равно не захотят услышать» или «для того, чтобы полностью раскрыть абсурдность вашей точки зрения, мне придется набить целый том, а на это у меня нет ни сил, ни времени, ни желания». Сюда же и замаскированные наезды на аудиторию категории «только дурак не поймет, что..».
Методика работы с источниками и ссылками как системой подтверждения высказанного
Мы уделяем особое внимание ссылкам потому, что, во-первых, качественно оформленный ссылочный аппарат, на первый взгляд, всегда служит признаком качества самой работы, а во-вторых, приведение большого числа разнообразных источников позволяет определить и научный кругозор автора, и то, на какие данные он опирался.
Есть мелкие приемы работы со ссылками, которые не обязательно являются привилегией ревизионистов или фальсификаторов иного рода. К ним, например, относятся введение «мертвых» источников, когда для раздувания библиографии в список использованной литературы заносятся все известные автору работы по данной теме, в том числе – и те, которые он и в глаза не видел, или использование источников второго порядка в случае, если первичный источник недоступен и ссылка сделана не после знакомства с собственно источником, а опирается на его активное цитирование в работе другого автора.
Отдельный момент связан с работой с источниками «не в оригинале», когда автор опирается на информацию, которая может быть осознанно или неосознанно искажена переводчиками. Однако встречаются случаи, когда ревизионисты намеренно используют в качестве источника некорректный перевод. Именно к такому приему, например, прибегали те, кто пытался доказать, что «окончательное решение еврейского вопроса» по Гитлеру вовсе не предполагало геноцид.
Однако мы обратим внимание на те приемы работы со ссылками, которые имеют непосредственное отношение к процессу передергивания известных фактов или «введения в научный оборот» новых, ревизионистами придуманных.
Когда ревизионисты формируют некое сообщество по интересам, в их среде начинается процесс взаимоцитирования в форме списывания друг у друга: автор А вводит некий факт со ссылкой на автора Б, автор Б приводит в подтверждение своей гипотезы выкладки В, а В, в свою очередь, опирается в своей работе на А. Читатель, не знающий что эти авторы принадлежат к одному сообществу, не сомневается в подлинности упоминаемого всеми тремя и постепенно обрастающего домыслами факта, а разобраться в круговороте ссылок и найти концы не так-то просто.
Много ссылок по мелочам и отсутствие ссылок в главном.
Это прием рассчитан на определенное замыливание глаз. Читатель привыкает к тому, что любая, даже самая мелкая, деталь обязательно проходит с правильно оформленной ссылкой на источник, и когда главное положение теории проходит без каких-то приведенных доказательств, это проходит незамеченным..
Нечто подобное делает Буровский, разбирая историю еврейских погромов. Доказывая несостоятельность официального мифа на примере серии инцидентов, когда провокации были и с еврейской стороны, либо как погром была представлена бытовая разборка, он описывает в качестве «гвоздя программы» события в Гомеле, где евреи фактически спровоцировали русских на «ответные меры» своим постоянным хамством и поступками, включая стрельбу в городовых или выплескивание кислоты в лицо русским женщинам. Однако если все предыдущие эпизоды снабжаются дотошными ссылками (пусть и не всегда «хорошего качества», ибо ссылка на черносотенную газету как на источник некорректна), то в рассказе о событиях в Гомеле ссылок на источники информации нет совсем.
Ссылка на некорректный источник.
К примеру, доказывая преступные планы кровавого сталинского режима, Резун дает ссылку на «Правду» от 1940 года, откуда приводится развернутая цитата о том, как надо поступать с союзниками, натравливая их друг на друга и не упуская своей выгоды. Это действительно ссылка на ту самую страницу той самой газеты, на которой, однако, находится не правительственная статья, а исторический очерк, посвященный Макиавелли, которого, собственно, и цитируют. Еще один пример у того же автора - тоже газетная цитата о распространении революции по планете, оказавшаяся цитатой из публиковавшегося в газете научно-фантастического романа.
Ссылка на несуществующий источник.
Если она выглядит грамотно оформленной, то никто не заподозрит, что вышедшей в издательстве «Азкабан-пресс» в 1984 г. в серии «Тайны масонских зоосадов» книги профессора Г. Поттера «Конспирологическая история мифа о смерти слона в зоопарке» попросту нет.
Более распространенным вариантом этого приема, является, однако, ссылка на несуществующий раздел реального источника. Расчет делается на то, что, удостоверившись в подлинном существовании такого труда, критики не станут копаться в нем, выискивая то, на что сослался автор. Так, в одном из текстов (правда, совсем уж маргинальных) русских националистов автор натолкнулся на рассказ о том, как «Сага о Вёльсунгах» повествует о сражении предков древних германцев со злобными евреями, которое имело место на территории нынешней России. Сага такая есть и хорошо известна, но ни евреи, ни русские земли в ней не упоминаются.
Ссылка на источник, не имеющий прямого отношения к теме.
Как правило, каждая историческая область имеет определенный набор источников или литературы, которые являются основными по данной теме. И поэтому очень смешно наблюдать то, что историю Китая Мензис предлагает нам учить по книге Ван Гулика «Сексуальная жизнь в Древнем Китае». Более половины ссылок, посвященных истории и культуре страны в рассматриваемое им время, относятся именно к ней, а не к более серьезным или общим исследованием.
Этот прием в несколько ином варианте применяет Югай, в работах которого присутствует огромное число ссылок на Розанова, Рериха, Тилака, но при этом работ корееведов вообще, и тем более – по затрагиваемой им теме, нет совсем.
К этому же приему близок ограниченный выбор источников. Это именно то, за что китаисты имеют такие претензии к Л. Гумилеву, поскольку все его выкладки, касающиеся истории Китая, опираются или на материалы археологии, относящиеся не совсем к этому региону, или всего на два источника в русском переводе, а именно – «Сокровенные сказания монголов» и «Собрание сведений…» Иакинфа Бичурина, которое представляет собой сделанную им выборку из китайских летописей, а не полный их перевод
Ссылка на источник, не существующий к данному времени или заведомо недоступный.
Сюда относятся как источники, которые, по версии ревизионистов, безусловно существовали, но до настоящего времени не сохранились, так и как разного рода сверхсекретные документы, с которыми автор сумел ознакомиться неким таинственным образом. Последнее нередко сопровождается рассказами о том, как «вскоре убитый после этого NN тайно провел автора в секретный архив КГБ/Ватикана/Масонского сговора, где он имел возможность отсканировать документы, неопровержимо свидетельствующие о...», .
Подобного подхода придерживаются и корейские историки боевых искусств, которые очень любят рассказывать о том, что письменные трактаты, отражающие богатство корейской воинской традиции, были, но во время колониального ига японцы почти все их собрали и уничтожили. Похожей аргументации придерживаются некоторые украинские национал-радикалы: преступные планы Сталина в отношении геноцида украинского народа подтверждает целый ряд секретных документов из архивов КГБ, однако в начале 1990-х годов все они были спешно сожжены, а все, кто мог это подтвердить, - убиты.
Миф о том, что свидетельства/доказательства были, но потом их уничтожили, опять-таки, является порождением переноса в древность современных представлений о месте истории и о необходимости ее «формировать». К сожалению, в определенной мере это относится, разве что, к дальневосточному региону, где создание государственной трактовки истории периодически предполагало определенное «исправление имен». Однако и здесь косвенным доказательством подлинности уничтоженного источника может служить зафиксированный факт уничтожения документов (например, на основе свидетельских показаний или позднейших записей в исторических хрониках о том, что все упоминания о «мятеже ночных невидимок» и «королевском брате-близнеце» высочайшим повелением были вымараны), но, как правило, доказательств такого рода ревизионисты не приводят. Более того, их конспирологическая логика очень часто вертится вокруг тезиса о том, что отсутствие доказательств и есть главное доказательство.
В общем, есть разница между «Доказано, что документ был, но затем его уничтожили» и «Прямых доказательств этого факта нет, что свидетельствует о том, что все документы уничтожены». Кроме того, иногда документы уничтожаются непреднамеренно, и далеко не каждый пожар в архивах – поджог. С другой стороны, когда с вводом американских войск в Багдад были частично разрушены, а частично разграблены ценнейшие архивы археологических материалов по истории Древнего Двуречья, один из моих знакомых горько пошутил, что лет через 50 какая-нибудь новая группа ревизионистов вполне может начать отрицать существование того или иного исторического факта на основании того, что подтверждающих его обстоятельств теперь больше нет.
Ссылка на анонимный источник.
Это то самое «клиническими испытаниями доказано» или «многочисленные и авторитетные эксперты утверждают», причем опасность этого приема заключается в том, что в ряде случаев серьезный эксперт действительно не желает, чтобы его имя озвучивалось. Однако, как минимум, с точки зрения журналистской этики, такая информация используется для высказывания предположений или не проверенных данных, но не не доказательства. И строить теории, опираясь на мнение анонимов в качестве главной опоры является моветоном.
Одним из очень хороших примеров такой работы является книга Панина и Альтова, «разоблачающая» режим Ким Чен Ира. В ней приводится очень много «душераздирающих подробностей», однако все они даются со ссылкой на «ряд экспертов», имена которых не называются никогда.
К ссылке на анонимов отнести и ситуацию, когда ревизионист ссылается на какие-то авторитеты, которые, однако, абсолютно неизвестны окружающим, - «профессор Смит убедительно доказал… Это же было подтверждено российским историком Петровым, собравшим уникальные свидетельства того, что…». В ситуации, когда имена Смита и Петрова известны как специалистов в данной области, либо когда к подобным заявлениям прилагаются ссылки на их работы, всё в порядке. Но когда эти имена вызывают исключительно реакцию типа «А кто такой этот…?», можно смело ставить знак равенства между ними и «многочисленными экспертами».
Использование работ иностранных авторов в качестве убойного козыря.
Ссылка на зарубежные издания как бы убивает несколько зайцев. Во-первых, существует предположение, что иностранные авторы могут быть объективнее, так как не вовлечены или менее вовлечены во внутренние проблемы страны. Посылка эта не всегда верна, ибо, например, работы американских авторов времен холодной войны, посвященные истории Советского Союза в 1930-е – 1940-е годы, весьма ангажированы и наполнены пропагандистскими материалами.
Во-вторых, эта посылка связана с утверждением, что западная наука более развитая и прогрессивная. Возможно, это и так, но нередко иностранному исследователю бывает сложнее вникнуть во внутренние проблемы страны. Здесь может сказаться и незнание языка, и меньший уровень доступа к архивам, и непонимание некоторых национально-культурных реалий, знакомых тому, кто воспитывался внутри традиции. В-третьих, ссылка на иностранный источник как бы подтверждает распространенность данной точки зрения не только внутри страны, но и за ее пределами. То, что эту точку зрения разделяет кто-то на Западе, еще не значит, что там доминирует.
Замена верификации факта «мифологическим» представлением о нем.
Как заявила на конференции госпожа Нам, «я не считаю необходимым приводить ссылку там, где речь идет о фактах настолько общеизвестных, что во время перестройки об этом писали все газеты».
Использование непроверенной информации/слухов
Любое событие со временем обрастает слухами, многие из которых при малейшей попытке их проанализировать выглядят весьма нелепо (например, пулеметы заградотрядов, стреляющие в спины атакующим штрафникам). Таких своего рода «городских легенд» достаточно много, и они создают значительный уровень информационного шума. А из рассказанных «фальшивыми свидетелями» (см. определение данное в тексте выше) баек о Великой Отечественной войне можно было бы запросто составить монументальное издание и даже назвать его «Правда из уст ветеранов», причем сам факт издания такого сборника легитимизировал бы истинность того, что в нем написано.
Легитимизация беллетристики в качестве исторического источника.
В материалах об массовых изнасилованиях немецких женщин советской армией нередко встречается цитата, якобы из Эренбурга: "Убивайте! Убивайте! Нет такого, в чем немцы не были бы виновны - и живые, и еще не родившиеся! Следуйте указанию товарища Сталина - раздавите фашистского зверя насмерть в его собственной берлоге. Сбейте расовую спесь с германских женщин. Берите их как законную добычу!" Попытка поискать ее в собрании сочинений данного автора или найти ссылки на нее в материалах того времени не закончилось ничем, однако мой тогдашний оппонент отреагировал на этот факт феноменально: «но ведь Эренбург писал нечто подобное! Что с того, что он не написал именно эти строки?».
К подобным же цитатам относится «отрывок из плана Даллеса», где излагается подробный план разрушения моральных устоев СССР изнутри, направленный на то, чтобы сделать из советских людей «циников, пошляков и космополитов». Директива 20/1 СНБ США от 18 августа 1948 г., более известная как «План Аллена Даллеса», действительно существовала и была посвящена сходной проблематике, однако столь любимый определенными авторами текст представитель американских спецслужб излагает на страницах литературного произведения В. Иванова «Вечный зов». Затем он появляется в книге Н.Н. Яковлева «ЦРУ против СССР», которая окончательно вводит его в научный оборот. Тем не менее это - фальшивка. Стратегия – была, но именно такой документ – нет.
Один из моих знакомых вроде бы отследил подобный подлог и у Солженицына, когда выяснилось, что вложенная им в уста Сталина цитата о врагах и предателях заимствована из реплики Сталина в советском фильме о войне, а не из собрания сочинений последнего, но привести достаточно доказательств этого я не могу..
Некорректное цитирование.
В данном случае речь идет о цитате, вырванной из контекста или неправильно обрезанной. Ленинское «все театры следует положить в гроб» относится к письму Луначарскому, в котором В. И. В присущей ему эмоциональной манере рекомендует наркому просвещения в первую очередь сосредоточиться на вопросах образования и не уделять так много внимания такому элитарному виду искусства как театр, а его же «из всех искусств для нас важнейшим является кино» в необрезанном виде звучит примерно как «в условиях, когда 90 % населения России неграмотны, из всех искусств…». Поневоле вспомнишь анекдот о том, как Берия любил Пушкина за то, что он написал «Души прекрасные порывы».
Применение в работе с источниками «синдрома одной книги».
В данном случае среди разнообразных источников выбирается один, в котором содержится нужная информация, в то время как все остальные свидетельства игнорируются. Зато посылка ревизиониста вполне легитимизирована ссылкой. Так, основываясь исключительно на мемуарах одного из партизанских командиров, Светлана Нам оценивает численность иностранных интервентов на Дальнем Востоке в 100 тысяч человек, в то время как японо-англо-американские силы составляли по документированным историческим данным менее 40 тысяч. Даже если добавить к ним «белочехов», которые действовали в регионе в иное время, 100 тысяч все равно не набирается. Так же некритичны были ссылки на ряд советских откровенно пропагандистских изданий, описывающих подвиги корейских коммунистов и зверства японцев.
Приоритет одного корпуса источников над другими.
Прием этот вытекает из недостаточного знания вспомогательных дисциплин или неумения/нежелания анализировать весь корпус свидетельств. Из него выбирается только один блок источников, которые служат ревизионистам доказательной базой. Например, европейские ревизионисты отдают особое внимание документам, считая, что если факт не был должным образом задокументирован, его не было. У Соколова и прочих авторов «нового взгляда на Вторую Мировую» это приоритет «окопной» правды над генеральской. У сторонников Фоменко это определенный блок летописей, как правило, русских. То, что одно и то же событие может быть зафиксировано в разнообразных источниках (наподобие отрицаемого ими завоевания монголами Центральной Азии) или подтверждаться данными материальной культуры, ими игнорируется. Мензис, наоборот, использует в качестве доказательств исключительно материальные источники, игнорируя летописания под предлогом того, что все летописи были подделаны.
.
Отрицание подлинности источников, не вписывающихся в концепцию.
Летописный источник, содержащий нежелательную для ревизиониста информацию, можно пробовать объявить подделкой, созданной для дискредитации верной точки зрения. Так, западные ревизионисты утверждают подложность «Дневника Анны Франк», который будто бы был написан шариковой ручкой, а их российские коллеги договорились до того, что объявили сфабрикованным в ходе Нюрнбергского процесса «Генеральный план Ост», который, напомним, содержал ключевые положения политики по отношению к населению оккупированных территорий СССР.
С другой стороны, сами ревизионисты не гнушаются использовать как свои источники материалы сомнительной подлинности (к примеру, разнообразные «тайные писания» корейских даосов, точной датировкой которых особенно никто не занимался) или являющиеся разоблаченными фальшивками («Велесова Книга», «Протоколы сионских мудрецов» и т. п.).
Использование мнимых противоречий и игнорирование принципа взаимодополнения..
В свидетельских показаниях или источниках разных сторон всегда можно найти внешне неразрешимые противоречия, на основании которых можно или отмести те трактовки событий, которые чем-то не устраивают ревизиониста, или вообще сделать вывод о том, что поскольку показания противоречат друг другу, весь корпус свидетельских показаний (а не только позиции, по которым наблюдаются противоречия) не заслуживает доверия и объективную истину о том, что произошло, вообще нельзя установить или можно установить, но на основе иных источников.
Одним из основных направлений работы ревизионистов такого рода является дискредитация и отведение устных свидетельств отдельных очевидцев Холокоста (будь то немецкая сторона, т. е. администрация и охрана лагерей, или сторона заключенных), если они не подкреплены документами. Делается это на основании того, что эти показания переполнены противоречиями и потому не заслуживают никакого доверия. Между тем, понятно, что каждый рассказывал о том, что он знал, помнил или то, что ему казалось, и даже начальник лагеря мог не помнить все детали технологического процесса работы его крематория.
Некорректное использование материалов пропаганды.
Понятно, что на войне или во время предвыборной кампании для дискредитации противника хороши все средства. В ход идут и натяжки, и полуправда, и откровенная ложь, и манипулирование слухами. При этом «когда война закончилась», победитель обычно не приносит извинения побежденному за допущенные «неточности» (таким поведением отличились только англичане после Первой мировой, которые дезавуировали наиболее одиозные положения своей пропаганды, касавшиеся немцев). По умолчанию историки понимают «ценность» пропагандистских материалов как источника фактов, поскольку для красного словца в материалах и документах такого рода (а это могут быть далеко не только листовки) может содержаться очень высокий процент дезинформации. В связи с этим материалы пропаганды надлежит или использовать в комплексе, рассматривая обвинения обеих сторон, или анализировать с особой тщательностью, помня, для чего эти тексты писались.
Однако ревизионисты не знают этих тонкостей, а чаще – игнорируют их. В результате получается, что при описании ужасов гражданской войны агитационные материалы красных закономерно клеймятся и отметаются как пропаганда, в то время как занимающие аналогичную нишу материалы белых воспринимаются как источник, заслуживающий доверия. На этом основании делается вывод, что красный террор был на порядки кровавее белого, хотя особенности гражданской войны всегда предполагают высокий уровень взаимного озверения, и в агитационном арсенале обеих сторон можно найти как достаточно совершенно реальных фактов зверств противника, так и пропагандистских фальшивок.
Логические ошибки/Ошибки в доказательном аппарате
Подмена сути спора.
Данный прием очень хорошо иллюстрируется на примере деятельности желающих пересмотреть Холокост. Берется принятое определение холокоста как деятельности гитлеровцев, направленной на планомерное физическое уничтожение целых народов исключительно ввиду их «расовой неполноценности». Однако в ходе развития темы термин «холокост» начинают трактовать не как «гитлеровцы собирались уничтожить весь еврейский народ, целенаправленно занимались этим и немало в этом преуспели», а как «гитлеровцы отравили газом 6 миллионов евреев в своих концлагерях и сожгли их тела в крематории (то есть, Именно 6 млн и Именно в крематории)». Оспаривая уже это утверждение, ревизионисты находят факты, которые делают его не бесспорным (возможно, не 6 миллионов, а меньше - 4-5... из них в лагерях газом - не 90 процентов, а одну четверть, а остальных голодом и пулей...) после чего отсутствие доказательств осуществления массовых казней указанными выше способами приравнивается ими к отсутствию доказательств планирования геноцида вообще. Между тем то, что старушку убили не лезвием топора, как кажется многим, а его обухом, не снимает с Раскольникова обвинения в убийстве.
Исчезающее «возможно».
Этот прием хорошо используется в больших по объему текстах и выглядит так. В начале работы автор выдвигает некое предположение, безусловно, оговаривая тот факт, что оно является гипотезой, вероятно, одной из многих. Однако затем предположительность этой гипотезы перестает упоминаться, и автор начинает оперировать этим предположением так, как если бы оно уже было доказано. Более того, нередко этот тезис становится основой для серии новых предположений, которые также подвергаются подобной трансформации, превращаясь из гипотез в аксиомы.
В комментариях к предыдущим постам этот прием был хорошо разъяснен на примере пассажей Резуна в отношении автострадных танков.
«Измерение алгеброй гармонии».
Для меня эта перефразированная цитата из Пушкина означает попытки проанализировать действия того или иного лица с точки зрения абсолютно чуждой ему логики и этики. На подобном принципе было, например, построено шутейное обвинение Шекспира в пропаганде педофилии, так как «в его пьесе «Ромео и Джульетта» поэтизируется и романтизируется связь между половозрелым юношей и тринадцатилетней девочкой». На фоне современной свистопляски вокруг «детской порнографии» это обвинение выглядит очень острым, если забыть о том, что для того времени 13 лет были вполне нормальным брачным возрастом (мать Джульетты в ее годы уже была беременна), и «половозрелый» Ромео был половозрелым по меркам именно того времени, хотя в современном контексте эта фраза заставляет подумать о том, что юноше было 18+.
Перенос современных моделей в прошлое был применен и сторонниками оранжевого мифа в отношении Януковича. Нарисованная оппозицией история о бандите и насильнике, который сумел откупиться от правосудия, запугав потерпевшую и свидетелей, соответствует не ситуации конца 1960-х, когда Януковича привлекали к уголовной ответственности, а середине 1990-х, когда такой беспредел стал нормой жизни. Однако, транслируя на прошлое ситуацию, часто встречающуюся сегодня и задевающую за живое широкие массы населения, оппозиционеры добились нужного эффекта.
Частным случаем «измерения алгеброй гармонии» является апелляция «к домохозяйке» - взывание к здравому смыслу читателя или слушателя в форме «Но вы ведь не сделали бы…». Понятно, что здесь компетентность среднего гражданина автоматически приравнивается к компетентности военного или государственного деятеля, логика которого при решении подобной проблемы могла быть совсем иной.
«Мог хотеть, значит – сделал».
Речь идет о приписывании кому-то определенных действий на основании того, что теоретически данные действия могли бы быть совершены этим лицом. Так, некоторые «демократические историки», доказывавшие существование секретных переговоров между гестапо и ОГПУ и использовавшие в качестве доказательства документ с явными признаками фальсификации, упирали в первую очередь на то, что поскольку из-за сходных людоедских взглядов чекисты и гестаповцы могли сотрудничать, было бы странно предположить, что они этого не делали. Эту ошибку можно было бы рассмотреть как частный случай «измерения алгеброй гармонии», но, с моей точки зрения, речь скорее идет о том, что в качестве доказательства совершения преступления используются даже не преступные намерения, а вероятность того, что такие намерения могли возникнуть.
Другой вариант этой же ошибки – создание ложной причинно-следственной связи. Так, берется факт принятия закона, на основании чего делается вывод, что этот закон исполнялся повсеместно и без перегибов. Мой опыт изучения административной системы говорит о том, что так происходит не всегда.
К этому же приему близка такая распространенная логическая ошибка, как
принятие временной связи за причинно-следственную.
То, что событие Б случилось после события А, воспринимается как безусловное доказательство того, что оно произошло вследствие события А. Так, по мнению одного из сторонников существования жидо-масонского заговора, то, что в 1240 г. Русь одновременно подверглась нападению и с Запада, и с Востока, неопровержимо свидетельствует о наличии между монголами и тевтонцами скоординированного плана действий, направленного на раздел страны. А поскольку евреи проживали и на тевтонской, и на монгольской территориях, то совершенно ясно, кто именно обеспечивал связь между этими двумя силами и координировал их действия. Та же аргументация применяется и для доказательств всевозможных «планов Сталина».
Игнорирование фактора случайности.
Уклон ревизионистов в сторону конспирологии порождает в них уверенность в преднамеренности любых событий. То есть, если видный политический деятель разбился на машине, это не могло случиться из-за того, что перебрал водитель или возникли неожиданные технические неполадки – контргайку кто-то открутил. Если из-за падежа скота на какой-то животноводческой ферме пошел быстро разросшийся слух о коровьем бешенстве, страна с сельскохозяйственной экономикой потеряла прибыль от экспорта мяса, после чего в результате серии последовавших в связи с образовавшимся дефицитом бюджета наступил правительственный кризис, то всё развитие событий, конечно, было хладнокровно просчитано Фондом Сороса, агенты которого сначала отравили скот, потом разнесли слухи и т. д. для того чтобы прибрать страну к своим рукам. Проблема в том, что планы подобного рода, если вдуматься, требуют такого уровня стратегического планирования и контроля над ситуацией, который крайне маловероятен для данной ситуации. Кроме того, в условиях нынешнего информационного общества далеко не всегда удается раскрывать аферы и преступления методом «Кому это выгодно?», ибо таковых может оказаться достаточно много. Впрочем, я писал уже об этом в текстах, посвященных терроризму и ситуации на Украине.
Некорректное сравнение точек зрения, отстоящих во времени.
У ревизионистов - это сопоставление того, что писалось о данном событии, скажем, в 1944 г. и что в 1985 или 2000 гг. Поскольку оказывается, что писали разное, то это толкуется как доказательство фальсификации.
Здесь сказывается целый ряд ошибок в методологии ревизионистов. Во-первых, игнорируется тот факт, что со временем возрастают технологические возможности науки, в оборот вводятся новые факты и документы, в результате чего представление о событии или явлении оказывается более полным. Ревизионисты же полагают, что информация, полученная по горячим следам или при непосредственном контакте с событием, является наиболее достоверной, в то время как более поздние исследования представляют собой искажение действительности в угоду мифам.
По сути, это представление основывается как раз на том, что не представляющие себе возможности методологии источниковедения ревизионисты меряют профессиональных историков по себе и потому считают, что позднейшие исследователи не способны восстановить картину произошедшего.
Во-вторых, ревизионисты забывают про то, что точка зрения одного и того же историка на некоторые события тоже может меняться под влиянием смены концепции или введения в научный оборот новых фактов. Я, например, достаточно хорошо представляю себе, какие ошибки были допущены мною в моих ранних работах по истории оружия, но это абсолютно не значит, что уже тогда я все знал, но я намеренно вводил людей в заблуждение. Около пятнадцати лет назад, когда я писал это исследование, многие факты и материалы, которыми я располагаю сейчас, не были мне известны. Тем не менее, такая совершенно нормальная ситуация в работе исследователя интерпретируется ревизионистами как «неопровержимое доказательство намеренной фальсификации».
Некорректное использование терминов.
Если в определенной ситуации не снабжать термин разъяснениями, то аудитория воспринимает его значение «по умолчанию». Возьмем, например, «Рамочное соглашение» 1994 г. Слово «соглашение» по умолчанию указывает на то, что между двумя сторонами состоялась некоторая формальная и зафиксированная договоренность и потому обвинение Северной Кореи в том, что она его нарушила, закладывает в массовое сознание установку: «КНДР – нарушитель международного права». То, что это Соглашение в действительности было джентльменским, что с дипломатической точки зрения его следовало бы именовать «рамочной договоренностью», и что Соединенные Штаты тоже нарушили его со своей стороны, в массовом сознании не откладывается.
Хороший вариант игры терминами встречается у Буровского, когда он говорит о евреях. Вначале он грамотно разграничивает евреев по крови, евреев по обычаю и евреев по вере, однако там, где ему это нужно, это разделение исчезает, и коммунисты еврейской национальности, ушедшие в революцию именно для того, чтобы избавиться от местечковой самоидентификации, превращаются у него в экспериментаторов, желавших воплотить в России «еврейский племенной миф».
Другой пример связан с яростными попытками корейских националистов убрать из чужих учебников истории фразу о том, что Корея «была вассалом Китая». Здесь проблема действительно в том, что отношения «служения старшему», которые связывали Корею с Китаем, могут восприниматься как аналог европейского вассалитета, но отнюдь не являются его полной копией. Между тем, не получающий должного разъяснения этого читатель автоматически подстраивает под слово «вассал» европейскую модель отношений. То же самое касается дальневосточного «рабства», которое отличается от классического римского хотя бы тем, что дальневосточный раб не имел статуса «говорящего орудия», а его труд не был основным средством производства.
Еще один пример связан с определением понятия «русская угроза», о которой любят рассуждать южнокорейские националисты применительно к событиям XVII в. Они называют угрозой любые действия казачьих отрядов (заметим, разрозненных и не имеющих центрального командования), появление которых в Приморье могло рассматриваться как потенциальная угроза интересам Кореи. Однако для российских исследователей, которые понимают этот термин ближе к его значению в политическом контексте, «русская угроза» означает наличие у России конкретных планов по захвату Кореи, существовавших на государственном уровне, и проведение по этому поводу целенаправленной внешней политики Таких планов у российского правительства не было.
Это различение деталей понимания оказывается очень важным, когда мы пытаемся разобраться в том, почему те или иные явления или общественные институты воспринимаются превратно. Надо учесть и то, что для разных авторов одно и то же слово может иметь разное значение и разную коннотацию. Именно поэтому я специально оговариваю в данном тексте, что слово «дилетант» не имеет для автора этого текста пренебрежительный оттенок. То же самое касается слова «националист», которое для одних участников дискуссии может означать констатацию позиции автора, но воспринимается другими как «навешивание ярлыков».
Использование явных но некорректных аналогий по внешним признакам.
При анализе события выбираются некие сходные черты, на основании наличия которых одно событие или явление приравнивается к другому. При этом игнорируются как обстоятельства, которые привели к внешне сходным явлениям, так и их причины или частотность.
Классическим примером логической ошибки такого рода является доказательство того, что кошка и собака – одно и то же на основании того, что и та, и другая имеют 4 лапы, 2 глаза, покрыты шерстью, питаются мясом, могут махать хвостом и способны кусаться. Ревизионисты делают то же самое, утверждая, что раз немцы и советская армия практически одновременно в 1939 г. заняли Польшу (точнее, мы – Западную Украину и Западную Белоруссию), между советскими и немецкими ее захватчиками нет никакой разницы.
Но наиболее ясно этот прием виден в попытках ряда лингвистов находить в определенных языках сходные фонетические конструкции и выдавать их за доказательство языковой связи или культурного влияния. Среди таких «учеников товарища Марра» и Чхве Намсон, который, используя звуковые совпадения, доказывал, что представители корейской цивилизации основали Персию и Бухару; и господин Щербаков, который известен выкладками об этрусском происхождении славян и попытками читать их надписи, используя современный русский язык; и господин Закиев, который, пытаясь доказать культурное влияние древних тюрок на район Древней Скифии, считает греческое слово «понт» (море) вовсе не греческим, а тюркским, приводя в качестве доказательства этого похоже звучащее тюркское слово, означающее «суп» или «похлебка».
Похожие доказательства использовал и Герасим Югай, который «предположил», что сопка Ариран находилась на сопредельной территории древней Руси и Казахстана - между Аркаимом (Приуралье) и Аральским морем. При этом автор концепции считает, что слово «Арал» по-корейски звучит «арар», то есть, как двойное арийство, и выстраивает единую линию: Арийство протославян - Аркаим прототюрков - Ариран протокореицев. Название русской реки Амур у него тоже корейского происхождения (от « А-.. мурио (ага, вода)!») Однако, хотя Югай утверждает, что в Корее нет местности под названием «Ариран», в северной части Сеула есть сопка с таким названием. Аральское море по-корейски пишется и произносится не как «арар», а как «Арал хе (море)», а река Амур в Корее называется «Хыкренган», т.е. как «река Черного дракона».
Выдача частного за общее и стихийного за направленное.
Разновидностью сравнения по внешним признакам является «противопоставление исключения правилу», когда частное выдается за общее, исключение – за правило, а «отдельные проявления» или «стихийные действия» - за разработанный сверху и претворяемый в жизнь стратегический план. Прием этот очень активно используют историки-демократы из числа советских корейцев, выдающие перегибы на местах за доказательство сталинской политики геноцида корейского населения Приморья, но особенно четко это видно на примере взбивания пены вокруг поведения Советской армии на оккупированных территориях в попытке показать, что мы и фашисты, как минимум, стоили друг друга.
При этом из внимания выпускается, что поведение немцев было, по сути, санкционировано вбитыми в гитлеровскую идеологию правилами отношения к «неполноценным расам», в то время как аналогичные действия советских солдат были стихийными и носили реакцию «встречного озверения», вызванную поведением немецких войск на советской территории в сочетании с некорректным пониманием лозунгов «Око за око!». Известно по документам, что такие действия не поощрялись, а преследовались командованием. Однако ревизионисты представляют набранные факты представлялись именно как деталь государственной политики, целью которой было не только «дать солдатикам развлечься», но и окончательно подорвать дух немцев посредством массовых изнасилований.
Этот же прием виден в сравнении красного и белого террора, но здесь обе стороны заявляют, что «у нас» были стихийные акты народного возмущения, а «у них», - политика, иллюстрирующая всю суть режима.
Использование эмоционального окрашивания текстов.
Как правило, это или возбуждение ненависти, или игра на сочувствии.
Возбуждение сочувствия отчасти связано с тем, что в условиях нынешней моды на политкорректность сочувствовать принято проигравшим, и это - один из факторов, связанных с романтизацией образов белогвардейцев и замалчиванием неприглядных сторон их деятельности. По сути, тот же процесс в определенной мере касается левых (условно прокоммунистических) партизан, действовавших в Южной Корее конца 1940-х - начала 1950-х годов, хотя здесь их романтизация связана с выходом из тени и открытием публике достаточно ужасающих фактов: так, во время подавления мятежей на острове Чечжудо процент жертв среди гражданского населения был сравним с аналогичными потерями в Белоруссии во время Великой Отечественной войны.
Возбуждение ненависти хорошо видно по работе одного из демократических историков, посвященной сравнению белого и красного террора. Статистика красных, убитых белыми, дана коротко, языком сухого отчета. Теме убитых белых автор посвящает гораздо больше места, и при этом рассказывает душераздирающие истории, не приводя о конкретные цифры. В результате получается, что 3-4 случая описанных ими зверств красных как бы приравниваются автором к тысячам красных, убитых белыми. Более того, яркие образы пыток и казней белых в сочетании с тем, что им в книге посвящено гораздо больше места, создают и окончательно закрепляют в памяти читателя тот факт, что красный террор был несравненно хуже.
Впрочем, здесь мы подошли к еще одному приему, примененному параллельно с окрашиванием текста той или иной эмоцией. Его можно условно назвать
«один, два, три, - много».
Этот тоже связан с особенностями человеческого восприятия, для которого достаточно получить три-четыре примера, чтобы поверить, что они выражают тенденцию. Таким образом, если у ревизиониста нашлось некоторое количество фактов, то при минимальной психологической обработке читателя фразами типа «И это далеко не единственные примеры, иллюстрирующие…», они вполне превращаются в доказательную базу.
Махинации со статистикой.
Здесь, конечно, можно найти очень много примеров, но я остановлюсь на двух. Во-первых, это статистика апологетов Холокоста, касающаяся того, сколько евреев было убито Гитлером. В целом ряде случаев речь шла не о действительных жертвах геноцида, а о тех евреях, которые умерли на оккупированной немцами территории за время гитлеровской оккупации. В результате жертвы Холокоста оказались даже в Дании, хотя точно известно, что все датские евреи были организованно переправлены в нейтральную Швецию.
Другой пример – сравнительная характеристика потерь советской и немецкой армии во время Великой Отечественной войны, призванная доказать факт, «заваливания трупами». При этом, однако:
• К собственно военным потерям добавляются потери среди гражданского населения Советского Союза.
• У «немцев» считаются потери только немецких частей без учета их многочисленных союзников. Между тем под Сталинградом из пяти противостоящих нам армий немецких было только две, остальные – румыны и итальянцы.
• Не учитывается принцип «учета тел» в немецкой армии, где для признания факта смерти требовался солдатский жетон или труп погибшего. В случае, если этого не было, боец записывался в «пропавшие без вести».
• Последняя категория учитывалась при определении советских потерь, но не считалась при определении потерь немецких.
• Приводятся данные о потерях в нашем народном ополчении, но игнорируются данные о потерях в немецком фольксштурме на завершающем этапе войны. Впрочем, это может быть связано с тем, что в это время статистику потерь уже никто не вел.
• Полицаи и пособники полицаев, бывшие граждане СССР, воевавшие на стороне немцев и уничтоженные Красной армией или партизанами, записаны в советские, а не немецкие, потери.
Другие передергивания, связанные со статистикой, включают в себя, в частности, игнорирование факта возможных приписок, в результате которого мертвые души, значащиеся в плане ликвидации врагов народа, оказываются живыми, или неверное суммирование, когда при анализе гестаповского отчета о том, что было уничтожено сколько-то евреев, сколько-то коммунистов и сколько-то пособников партизан, выпускается из внимания факт, что один и тот же человек мог быть включен во все три списка.
Некорректное использование «белых пятен».
В рамках этого приема трактуются в выгодном свете лакуны в источниках. Обычно вариантов два. Первый - уже упомянутый принцип западноевропейских ревизионистов «не упомянуто /запротоколировано, значит - не было», связанный с ложным приоритетом одного корпуса источников над другими.
К сожалению для историков, письменные приказы, в которых открытым текстом предлагалось убивать гражданское население штыками и мотыгами, чтобы не тратить на это дорогостоящие патроны, отдавались только в Руанде или Кампучии времен Пол Пота. Однако западные ревизионисты используют это как аргумент, считая, что, поскольку прямых приказов сжигать евреев никто не отдавал, а показания свидетелей слишком сумбурны и противоречат друг другу, геноцид не доказан. Между тем, отсутствие точного описания технологии уничтожения людей отнюдь не является доказательством отсутствия самого факта уничтожения, который вполне подтверждается хотя бы фотографиями тел или раскопками массовых захоронений.
Другой вариант этого приема можно выразить фразой "Да, Сталин этого не говорил, но имел в виду». Он связан с игнорированием стандартного методологического приема, заключающегося в том, что если в источнике что-то не упомянуто, то этого, скорее всего, не было, и «бремя доказательства» ложится на того, кто хочет доказать обратное. Подход, практикуемый ревизионистами, сводится к тому, что если данные факты не встречается в источнике, это не означает, что их не было вообще.
Так, на том основании, что в воспоминаниях Марка Поло ничего не говорится ни о китайских иероглифах, ни о китайском чае, ни о Великой китайской стене, ревизионисты делают вывод о том, что всего этого не было. Даже если опустить то, что Марко Поло был в Каракоруме, который находится достаточно далеко от китайской стены, такая аргументация является хорошим примером вышеназванного приема.
Но одно дело – когда в текстах опускаются моменты, которые автору текста кажутся сами собой разумеющимися (по данному поводу можно вспомнить высказывание Борхеса относительно количества верблюдов и минаретов в романах о Востоке арабского и неарабского автора, суть которого заключается в том, что когда об этом пишет неарабский автор, он многократно упоминает о них обязательно потому, что они бросаются ему в глаза и служат, как говорил Остап Бендер, «восточным орнаментом»; для арабского же автора они настолько привычны, что он может не упоминать о них вовсе). Понимание того, о чем умалчивается, входит в понятие «профессиональная подготовка историка», ибо иначе можно смело развивать идею о том, что древние греки сражались, стоя на одной ноге, ибо нигде не упомянуто, что они при этом переступали с ноги на ногу. Другое дело – когда ревизионисты утверждают, что приводимые ими «факты» не упоминаются в летописях, но это не значит, что их не было.